Я тут в Японии ищу работу, и мне не везет с эйчарами. Сейчас расскажу.
История 1: Неуловимый мистер Заде
Переписка с рекрутерским агентством, которое в Японии почему-то рекрутеры, а в Индии занимаются автозапчастями. Почему бы и нет, не осуждаю.
Пишут они мне человеческими буквами:
«Наш СЕО, мистер Заде, свяжется с вами для обсуждения дальнейших деталей по телефону. Выберите промежуток: с 9 до 12 утра или с 7 до 10 вечера.»
— С 9 до 12, — отвечаю я, подавляя смешки: ребята ничтоже сумняшеся написали «telephonic call».
— Спасибо за ценную информацию. Исходя из предоставленных Вами данных об удобном времени принятия звонка, мистер Заде позвонит вам с 9 до 10 утра в понедельник, такого-то марта. Пожалуйста, будьте на связи.
Понедельник, такое-то марта.
Не сплю, жду. Зубы почистила, спина ровная, на лице улыбка, резюме открыто перед глазами на всякий случай. Мистер Заде не звонит. Я на связи и считаю минуты. Мистер Заде не звонит все 60 минут из часа.
На всякий случай подождала еще, не дождалась, расстроилась и легла спать, а проснувшись, поехала в кальянную.
В неприличное время того же вечера приходит письмо:
Ужасно извиняемся за предоставленные неудобства. Ввиду загруженности мистера Заде, он не смог с Вами связаться. Поэтому позвонит Вам сегодня, с 7 до 10 вечера. Пожалуйста, будьте на связи.
Ну, хорошо хоть предупредили. Я на связи, ребята, но я уже глубоко в кальянной. Сижу жду. Присмотрела тайное тихое место, куда я уйду разговаривать с загадочным мистером Заде. Но мистер Заде не звонит. Три часа сижу жду, и все три часа, все сто восемьдесят минут! загадочный мистер Заде не хочет звонить.
Почему мне вообще должен звонить СЕО индийской компании, занимающейся автозапчастями, не совсем понятно. Даже на сайте у них написано: Ракеш Заде, большой специалист по автозапчастям, больше десяти лет в индустрии. Что же ты, Ракеш, вроде опытный человек.
Он, кстати, потом позвонил. В другой день, в другое время и без предупреждения.
История 2: Нечуткий японец
Или, например, породистый эйчар-японец. Переписывается со мной на английском и просит встретиться. Переносит встречу то на 15 минут вперед, то назад, и я уже просто жду, когда он сам с собой договорится и придет к финальному решению. Мысленно готова дожидаться полчаса просто на месте, письменные многократные метания изматывают.
Прихожу, жду. Эйчара нет — или он есть, но кто их разберет, японцев. Созваниваемся, я ему по телефону по-английски говорю, мол, жду вот здесь-то. Переписка-то по-английски была, значит, все в порядке должно быть. Он сбрасывает, звонит еще раз. Я ему опять по-английски. Он сбрасывает, звонит еще раз. Ну, бывает.
Итерации продолжались, пока я почему-то не сказала ему то же самое по-японски. Тогда он магическим образом обрёл слух и связь, и нашелся. Ну, то есть, это наверняка просто совпадение, но осадочек какой-то остался. После четырех подряд сброшенных звонков-то.
Встретились, ведет в кафе и сразу объявляет, что разговаривать мы будем исключительно на японском. Ладно, говорю, постараюсь. И говорю — нестыдно, в общем, говорю. На все 100% своих знаний.
И он так оценивающе смотрит, осуждающе, и говорит: нет, ну с таким плохим японским ничего не получится у тебя. Нет, ну давай поговорим, конечно, но в Японии нет таких компаний, которым нужны будут такие люди просто. Очень плохой японский.
Ну ладно, конечно, но в твоем английском я теперь тоже не так уже уверена.
История 3: Но может, все-таки, порисуешь?
Рекрутер Анна, мы договорились с ней созвониться утром, но она, конечно, промахнулась на несколько часов. Просто никто из эйчаров не умеет вовремя звонить.
По телефону звучит, как китаянка. Приятно: мы с ней на равных, понаехавшие, есть общая точка взаимопонимания сразу. Внимательно меня опрашивает, смеется, шутки шутит, располагает к себе, поддакивает, как будто все понимает. И присылает вакансию на художника.
Говорю, Анна, ты чего, я же не художник. И очень доступно ей объясняю, что я не художник. Не рисую, вообще ничего. Шар не могу нарисовать, только кошку. Вид сзади. А она в ответ: а тогда вот еще такие вакансии посмотрите. Смотрю, а там снова художники.
Ну что ты будешь делать, Анна.